Б. Штейнпресс - Биография А.Алябьева. Александр алябьев А алябьев композитор

ПРЕДИСЛОВИЕ

Настоящая работа посвящена биографии замечательного русского композитора Александра Александровича Алябьева. Основные главы книги охватывают сорок лет его жизни — от рождения до ссылки. В них описываются ранние годы жизни композитора, созревание его художественной индивидуальности, участие в Отечественной войне и заграничном походе, последующая офицерская служба и возобновление занятий композицией, интенсивная творческая деятельность для театра и начало расцвета вокальной лирики — наиболее важной области его творчества. В эти годы появились многие его музыкально-сценические произведения, в том числе комическая опера «Лунная ночь, или Домовые» и балет «Волшебный барабан, или Следствие Волшебной флейты», три струнных квартета, серия фортепианных пьес, ряд популярнейших романсов и песен, и среди них — знаменитый «Соловей ». В личной жизни композитора этот период -завершился длительным тюремным заключением, вызванным тяжким и несправедливым обвинением. Выяснение обстоятельств, связанных с судебным процессом, разоблачение легенд, созданных вокруг пресловутой ссоры за карточным столом, реабилитация композитора на основе точных и объективных данных—одна из задач настоящей работы.
Дополнением к главной части работы служит публикация писем А. А. Алябьева, относящихся к периоду ссылки и к последним годам его жизни в Москве.

«Страницы из жизни А. А. Алябьева»—это не только жизнеописание, но и творческая биография произведений композитора, главным образом театральных (история создания и постановок оперы, балета, водевилей) и вокальных (данные о сочинении и публикации романсов и песен). Таковы главы и разделы:: «Сочинения 1810-х годов», «Творческая работа Алябьева для театра в Петербурге и Москве в первой половине 20-х годов», «Ранние пушкинские произведения Алябьева», «Творческая работа Алябьева в годы тюремного заключения» (музыка для театра, вокально-симфонические и инструментальные произведения, вокальная лирика и особо — русская песня «Соловей»), а также заключительная глава приложений — «Творческие памятки поздних лет». Истории произведений уделяется много места и в разделах о творческой связи Алябьева с писателями-декабристами, о встречах с Майковыми и др.
Выяснение времени создания, исполнения и публикации произведений является одной из необходимых предпосылок для точной периодизации и верной характеристики творчества композитора. Обычно в работах об Алябьеве даются слишком суммарные обзоры его художественного наследия без учета творческой эволюции и без установления различий между произведениями разных периодов. Отсутствие твердой хронологической опоры мешает правильно определить место композитора в общем развитии музыкального искусства.

Новые исследования показывают, что ряд сочинений Алябьева появился значительно раньше, чем это считалось до сих пор. Вообще начало его творческой деятельности -надо отнести к гораздо более раннему периоду. Алябьев стал заниматься композицией и публиковать свои произведения еще до Отечественной войны 1812 года. Он был не только современником М. И. Глинки, А. Е. Варламова, А. Л. Гурилева, А. Н. Верстовского, но и предшественником их.

Алябьев известен прежде всего как автор романсов и песен. Но он является также симфонистом, театральным композитором, мастером камерной, хоровой и военно-оркестровой музыки. Эти области его творчества оставались -в тени на протяжении многих десятилетий и едва упоминались в общих трудах по истории музыки. Лишь с конца 30-х годов нынешнего столетия они начали привлекать внимание музыковедов. После Великой Отечественной войны 1941—1945 годов инструментальная музыка Алябьева стала исполняться в концертах и радиопередачах; впервые напечатан ряд его симфонических, камерных и хоровых партитур, инструментальных дуэтов, переизданы фортепианные пьесы. Усилился интерес и к его вокальным сочинениям (издание сборников избранных романсов, популяризация в концертах и т. п.). Однако богатство романсово-песенного творчества Алябьева далеко еще не освоено ни исполнителями ни исследователями; многие ценные страницы его лирики находятся пока в забвении. Выпущенное фирмой П. И. Юргенсона в 1898 году «Полное собрание романсов и песен для пения с фортепиано» А. Алябьева в четырех частях (томах), содержащих 112 (фактически 113) номеров, не охватывает всего камерного вокального наследия композитора; сюда не вошло около пятидесяти произведений, опубликованных в старинных изданиях, а также большого количества романсов и песен, сохранившихся в рукописях.
Первая -— и единственная до сих пор — монография об Алябьеве принадлежит перу Г. Н. Тимофеева. Его книга вышла в свет в 1912 году и отмечена почетным отзывом Академии наук. Этот труд явился важным вкладом в изучение жизни и творчества Алябьева. Однако многие материалы (архив композитора, фонды судебных органов и т. п.) были недоступны биографу; недостаточно были использованы им литературные источники, в частности, периодика. В изложении биографии осталось много «белых пятен», допущены неточности и ошибки.
Для возрождения интереса к творчеству Алябьева большее значение имели высказывания Б. В. Асафьева, назвавшего Алябьева «первым выдающимся русским лириком» (статья в сборнике «Русский романс», 1930). Пренебрежительное отношение предшествующих поколений музыкантов к Алябьеву как к «дилетанту» начало уступать место признанию его роли как крупнейшего из мастеров русского романса доглинкинского периода.

За последние два десятилетия опубликован ряд статей, восполняющих некоторые пробелы в биографии композитора. Алябьеву посвящены отдельные очерки в учебниках по истории русской музыки, написанные М.С. Пекелисом (1940) и Ю. В, Келдышем (1948), а также в диссертации, В. А. Васиной-Гроссман. Большую работу проделали Б. В. Доброхотов и Г. В. Киркор по редактированию и публикации сочинений, оставшихся в рукописях.
Однако изучение жизненного пути и художественного наследия Алябьева далеко еще не закончено. Многие периоды жизни и многие стороны деятельности выдающегося русского музыканта—композитора,. пианиста, дирижера, певца, педагога, собирателя народных песен, организатора музыкальной жизни — должны быть заново освещены. При этом крайне необходимо очистить его биографию от массы измышлений, анекдотов, мифов и фактических ошибок, накопившихся за десятилетия, упорно держащихся и множащихся по сию пору.

Пожалуй, ни одна из композиторских биографий не подвергалась таким невероятным искажениям, как биография Алябьева. Неверные сведения о композиторе, неправильные даты (начиная от года рождения — с разницей на пятнадцать лет!—и кончая годом смерти) попадаются даже в новейших трудах, например, в работах об А. С. Грибоедове, Л. Н. Толстом, А. Н. Радищеве писателях-декабристах. Для иллюстрации приведем следующий пример: в комментариях к одной из публикаций в таком солидном и тщательно подготовленном научном издании, как «Литературное наследство» (вып. 59, изд. 1954), на странице 212 сообщается, что полковник А. Н. Алябьев (композитор) был осужден Государственным Советом в 1825 году — три ошибки в одной фразе (неверно указаны год, чин, инициалы)! Грубые ошибки, касающиеся фактов творческой биографии композитора, содержатся сплошь и рядом в специальной музыковедческой литературе. Все это заставляет больше, чем хотелось бы, останавливаться на разборе и опровержении ложных сообщений, бездоказательных утверждений и неточностей, вносить разъяснения и поправка Выполнение данной задачи особенно важно в тех случаях, когда та или иная унаследованная по традиции и с трудом изживаемая легенда, либо родившаяся в недавнее время и выданная за правду фантазия, создает превратное представление об общественном и моральном облике композитора или вносит путаницу в историю его творческого развития.

Нередко для выяснения факта, обнаружения новых моментов в биографии приходится привлекать материал, имеющий косвенное отношение к теме исследования. Иногда, например, оказывается необходимым определить срок пребывания "в полку сослуживца композитора, точное местопребывание родственника или приятеля, годы жизни лица, которому посвящено произведение, чтобы найти отправной пункт для прослеживания личных связей композитора, уточнения хронологии его сочинений, установления его местонахождения в данный период и т. д. Опыт показывает, что без учета так называемых деталей, к которым столь пренебрежительно относятся иные музыкальные критики, подчас терпят провал самые глубокомысленные, но беспочвенные «обобщения» и «творческие концепции».
Широкому освещению музыкально-исторической темы могут помочь материалы, заимствованные из общеисторических, литературоведческих, театроведческих и т. п. источников. Автор настоящей работы стремился использовать подобные материалы при изучении эпохи, в которую жил Алябьев, и для характеристики лиц, с которыми композитор встречался. Значительную ценность для историка музыки имеют такие труды, как книга М. В. Нечкиной «А. С. Грибоедов и декабристы» (хотя нельзя не отметить в данной книге некоторых неточностей, касающихся именно А. А. Алябьева). Вместе с тем, изучение связей композитора с литераторами, актерами и другими мастерами искусства
дает новый материал и для биографий этих деятелей культуры.

В книге «Страницы из жизни А. А. Алябьева» большое внимание уделено ближайшему окружению музыканта, его общению, с представителями, декабристского движения, масонства, гусарской и литературных содружеств, любительских музыкально-театральных кружков, артистического мира, с товарищами г по композиторской профессии, с сотрудниками по творческой работе, с друзьями и приятелями. Излагаемые в этом плане факты должны помочь воссоздать обстановку жизни и. деятельности Алябьева, определить взаимоотношения его с различными общественными и художественными кругами, оттенить некоторые стороны его натуры. В главах, специально посвященных связям Алябьева с отдельными лицами, изложение не замыкается в хронологические рамки основной части книги (до ссылки композитора), но распространяется и на последующие годы его жизни.

В личной жизни Александра Александровича большую роль играли семейные связи. Композитор провел детство и юность в семье. Позднее, по выходе в отставку, он жил в Москве в одной квартире с сестрой Екатериной, которая приехала к нему и в ссылку — Сибирь, а затем на Кавказ. Получив частичную амнистию, он поселился, в имении сестры Натальи; все сестры, брат Василий и их семьи принимали близкое участие в его судьбе. На литературные тексты брата Александр Александрович написал ряд музыкальных сочинений. Для представления об обстановке, в которой с детства развивался Алябьев, важны сведения о его родителях—о принадлежности матери к роду Новиковых, просветительской деятельности отца в Сибири, его интересе к музыке и театру, его отношении к А. Н. Радищеву и тобольским ссыльным. Обрисовать достаточно полно и правдиво облик А. В. Алябьева необходимо в особенности потому, что и в прежней и в современной литературе встречаются отзывы, резко расходящиеся в оценке его личности.

Юные годы композитора прошли в Москве. Они приходятся на период, непосредственно предшествовавший Отечественной войне 1812 года. Как раз этот период менее всего освещен в музыкально-исторической литературе. Труды по истории русской музыкальной культуры XVIII века не доходят до него. Труды же по истории русской музыки XIX века начинаются обычно с послевоенного времени или даже с 1825 года и во всяком случае не выделяют «и этого периода, ни музыкальной культуры Москвы. Отсюда возникла задача — собрать сведения о различных сторонах музыкальной жизни Москвы в первый период пребывания Алябьева в древней русской столице. Аналогичная задача была выдвинута и в отношении сведений, характеризующих впечатления русских воинов за границей во время похода 1813—1814 годов. Следующий далее раздел дает общее представление о национальном подъеме, вызванном Отечественной войной. Он непосредственно предваряет описание творческой деятельности композитора и характеристику его окружения. Дальнейшая задача—анализ творчества—должна быть решена в последующих -музыковедческих трудах.
*
Все документы, впервые публикуемые в книге, даются по новой орфографии, но с сохранением характерных особенностей написания и пунктуации. В цитатах из печатных и архивных материалов все пропуски текста обозначаются точками, заключенными в прямые скобки.
Источники выделены в особое приложение; в книге нет прямых ссылок на них. Авторы цитируемых или упоминаемых материалов, а по мере надобности также названия и даты приводятся по ходу изложения в основном тексте работы. Более же подробные библиографические указания, с обозначением выходных данных издания, страниц и т. п., помещены в «Источниках», где все материалы сгруппированы по тематическому признаку в пределах каждой главы и каждого раздела. В необходимых случаях названия печатных и архивных источников сопровождаются примечаниями, определяющими их принадлежность к тому или иному факту или цитате. В разделах, относящихся к музыкально-театральным работам Алябьева, название учреждения обозначает место хранения партитуры или либретто. В начале каждого раздела источников указаны соответствующие ему страницы основного текста.
В целях экономии места источники, многократно упоминаемые, а также слова, часто повторяющиеся в библиографии, обозначены сокращенно (см. перечень условных сокращений). Кроме того, в оглавлении при названии каждого раздела книги указаны также страницы соответствующего раздела «Источников». Основная литература об Алябьеве дана отдельно, в хронологическом порядке. Письма и документы Алябьева, приводимые в книге, а также музыкальные произведения композитора, упоминаемые в ней, перечислены в специальных указателях.
В качестве нотного приложения к книге помещены некоторые неизвестные или забытые романсы Алябьева, относящиеся к раннему периоду его творчества (четыре романса на слова В. А. Жуковского), либо связанные с именами поэтов-декабристов (Н. Н. Оржицкого, Ф. Н. Глинки), либо, наконец, служащие творческой памяткой отношений Алябьева с современными ему композиторами (элегия для сборника М. И. Глинки).

Глава I. Семья.
Глава II. Первые двадцать пять лет жизни в гражданском
Сведения о раннем детстве, о службе ведомстве и о юношеских развлечениях
Общее и музыкальное образование. Начало творческого пути
Музыкальные впечатления раннего московского периода.

Глава III
Алябьев в Отечественной войне 1812 года и заграничном походе 1813—1814 годов

Глава IV
Возвращение к музыкальной деятельности
Музыкальные впечатления военных лет В обстановке национального подъема. Возобновление занятий музыкой Сочинения 1810-х годов. Завершение военной карьеры

Глава V
Дружеские связи офицера и музыканта Алябьева
Постановка вопроса. Факты и домыслы
Творческие связи Алябьева с писателями-декабристами. Однополчанин Н. Н. Оржицкий. Сотрудничество с П. А. Мухановым и Ф. Н. Глинкой. Встречи с А. А. Бестужевым. Возможное знакомство с В. К. Кюхельбекером. Вопрос о масонах. Генерал И. М. Бороздин и другие Гусарская вольница. Денис Давыдов. «Рыцари лики с любви, свободы и вина» (Пушкин)
Общение с участниками «Зеленой лампы». Н. В. Всеволожский, П. Б. Мансуров, Ш. Ф. Юрьев. Вопрос о знакомстве с А. С. Пушкиным
А. А. Алябьев и А. С. Грибоедов. Братья Д. Н. и С. Н. Бегичевы. Н. А. Шатилов
Алябьев и грибоедовекая Москва. А. А. Тучков, Г. А. Римский-Корсаков, Н. И. Толстой, А. М. Исленьев.

Глава VI
Творческая работа Алябьева для театра в Петербурге и Москве в первой половине 20-х годов
Театральный дебют Алябьева. Опера-водевиль «Новая шалость, или Театральное сражение» (текст Ы. И, Хмельницкого, музыка А. А, Алябьева, Л. В, Маурера и А. Н.
Верстовокого).
«Лунная ночь, или Домовые», комическая опера в двух действиях с хорами (либретто П. А. Муханова и П. Арапова)
Музыка к комедиям-водевилям М. Н. Загоскина и П. И. Арапова.
Музыка к операм-водевилям А. И. Писарева «Торжество муз»

Глава VII
Театрально-музыкальное окружению Алябьева первой половины 20-х годов
Театральные деятели — драматурги А. А. Шаховской, А, А. Майков, Ф. Ф. Кокошжин, М. Н. Загоскин, композитор А, Н. Верстовский. Художник Н. А. Майков Певцы П. А. Булахов, Н. В. Репина, Н. В. Лавров, Д. М. Лаврова, А. О. Бантышев
Дирижеры-композиторы Л. В. Маурер, К, А. Капое, Ф, Е, Шольц, Н. Е. Кубишта
Актеры М. С. Щепкин, И. И. Сосницкий, В. И. Рязанцев, А. М. и А, Т. Сабуровы
Любительские спектакли. Семья Всеволожских, И. И. Хмельницкий, П, Н, Арапоп, А. И. Писарев, А. А, Вашилов и другие
Благотворительные концерты. Музыкальные салоны. Зинаида Волконская, братья Михаил и Матвей Висльгорские, Владимир Одоевский

Глава VIII . Ранние пушкинские произведения Алябьева
«Кавказский пленник». «Черкесская песня». «Слеза»

Глава IX. Судебный процесс
Февральское происшествие 1825 года в представлении современников и в памяти потомков
Обстоятельства дела, его реальные и мнимые участники и жертвы, свидетели обвинения и организаторы следствия
Три года преследований

Глава X. Творческая работа Алябьева в годы тюремного заключения
Театральная музыка. Балет «Волшебный барабан, или Следствие Волшебной флейты». Вокально-симфонические произведения
(Русская песня «Соловей»
а) Предыстория
б) Хронологическая загадка.
в) Дельвиг и его «Русская мелодия»
г) 1825 или 1826 год?.
д) Популярность
е) Дополнение. Произведения Алябьева на тексты Дельвига
Начало расцвета вокальной лирики Алябьева Некоторые сведения об инструментальных сочинениях
Алябьева тюремных лет
«Прощание с соловьем».

ПРИЛОЖЕНИЯ
1. Годы ссылки в письмах композитора
Тобольск
Пятигорск.
Оренбург.
Богородский уезд.
Полулегальная командировка в Москву.
Коломна
2. Творческие памятки поздних лет
Романс Грибоедова — Верстовокого и Грибоедова —Алябьева.
Элегия Алябьева для сборника М. И. Глинки
Романс Алябьева для сборника А. С. Даргомыжского и запись в нотном альбоме.

ИСТОЧНИКИ
Перечень условных сокращений
Источники к главам 1-Х
Источники к приложениям.
Литература об А. А. Алябьеве

УКАЗАТЕЛИ
Письма и документы А. А. Алябьева. Произведения А. А. Алябьева, упоминаемые в книге
Список иллюстраций
Указатель гимен.

НОТНОЕ ПРИЛОЖЕНИЕ. А. АЛЯБЬЕВ. РОМАНСЫ.
Четыре романса на слова В. А. Жуковского
Юлия. Голос с того света
Воспоминание
Путешественник
Верность до гроба
Прощание гусара. Слова Н. Н. Оржицкого.
Тоска больной Нины. Слова Ф. Н. Глинки.
«Где ты, прелестный край». Элегия

Скачать книгу

КАВКАЗСКИЙ ПЕВЕЦ

Александр Александрович Алябьев был уже известным композитором, автором знаменитого романса «Соловей», когда с ним стряслась беда. В 1825 году после карточной игры, что велась в его квартире, умер один из гостей. По Москве поползли слухи об убийстве. Алябьева и его товарищей арестовали. Началось следствие, в процессе которого версия об убийстве отпала. Но уголовная палата признала подсудимого композитора виновным в других грехах: допущение запрещенной игры и т. п.

Нелепое происшествие вырвало Александра Александровича из близкой ему среды, жестоко сломало жизнь и обрекло на многие годы ссылки. Судебный процесс длился почти три года. Алябьев был приговорен к лишению знаков отличия, чинов и дворянства и ссылке в Сибирь.

Весной 1828 года композитора по этапу доставили в Тобольск, родной город, где когда-то его отец правил губернией. Верным спутником в неволе стала одна из сестер А. А. Алябьева Екатерина Александровна. Она отправилась в Сибирь, чтобы в ссылке облегчить участь своего несчастного брата. В Тобольске у Александра Александровича обострилась давняя болезнь глаз, его здоровье вызвало беспокойство у родных. Начались хлопоты о возвращении композитора в Москву. Но они оказались безуспешными, ему позволили лишь выехать для лечения на Кавказ. Разрешение было получено осенью 1831 года, но лишь в конце января следующего года Алябьев с сестрой смогли двинуться в путь.

Вначале они прибыли в областной Ставрополь. Прожили в нем до начала курортного сезона на Минеральных Водах, а затем перебрались в Пятигорск. Это был не первый приезд Александра Александровича на Горячие Воды. Биографы композитора сообщают, что он побывал здесь в начале 1816 года. В те времена курорт еще выглядел пустынно, лишь несколько небольших турлучных домиков да палатки и кибитки хаотично размещались в Горячеводской долине. Будучи поручиком конно-егерского полка, он получил тогда бессрочный отпуск «для излечения болезни к Минеральным Водам». Сведений об этой поездке нет. В Государственном архиве Ставропольского края хранится «Ведомость посетителей Горячих Вод в сезон 1818 года», где есть сообщения о приезде А. А. Алябьева. Молодой штаб-ротмистр Ахтырского гусарского полка снимал в тот год квартиру в доме госпожи Толмачевой.

Из архивных документов известно, что в 1832-ом опальный композитор квартировал в доме «умершей майорши Карабутовой». В том самом, который в Пятигорске зовется теперь «Домом Алябьева». Часть летнего сезона они с сестрой прожили здесь, на окраине города. Затем уехали в Кисловодск. Вернувшись осенью в Пятигорск, они выбрали для жилья имение Толмачевой.

В доме Карабутовой (ныне ул. Буачидзе, 1) композитор создал романс «Тайна», на рукописи дата: «Пятигорск. 17 июля 1832 года». Вероятно, здесь был создан и прекрасный полонез с хором. Его исполнили на празднике, устроенном местным начальством в Кисловодске. Один из современников писал, что праздник стал «блистательным, как здесь еще не бывало». Немало способствовала этому и музыка Алябьева.

Он встретился на Водах с фольклористом М. А. Максимовичем и не без его влияния аранжировал для голоса и фортепиано украинские народные песни. «Голоса украинских песен» вышли в свет в 1834 году. Это был первый самостоятельный сборник образцов малороссийского музыкального фольклора. Вероятно, Алябьев работал над ним в том же доме.

Есть сведения, что в Пятигорске композитор создавал и церковную музыку. «При прощании с Кавказом Алябьев еще раз исторгнул слезы умиления и восторга своею духовной музыкою: казалось, вся глубокая душа грустной и высокой души его излилась в этих очаровательных звуках», – так писал его современник В. Сабуров.

В начале 1833 года, когда композитор еще находился на Водах, в столице поступил в продажу сборник романсов, посвященных Е. А. Офросимовой, где был опубликован и романс «Тайна». Вовсе не случайно весь цикл написан с большим лирическим вдохновением. Он принадлежит к числу наиболее характерных образцов вокального творчества Алябьева. В его музыке нашло отражение то высокое чувство, которое посчастливилось испытать Александру Александровичу в Пятигорске.

Е. А. Офросимова, которой он посвятил романс, принадлежала к известной московской семье Римских-Корсаковых, славившейся гостеприимством. А. С. Пушкин намеревался вывести семейство в качестве главных героев в незавершенном «Романе на Кавказских Водах». Катя Корсакова была младшей из пяти дочерей-красавиц. Поэт В. А. Жуковский посвящал ей стихи. Алябьев тоже хорошо знал эту семью. Отношения Екатерины Александровны и Александра Александровича как в московском периоде жизни композитора, так и в кавказском покрыты завесой тайны. Катя Корсакова вышла замуж в 1827 году, когда Алябьев был уже под следствием. Они не виделись семь лет и встретились вновь на Водах летом 1832 года. Мы, наверное, никогда не узнаем подробностей пятигорских встреч, но можно не сомневаться – в сердечном сближении двух людей они оказались решающими. Романс «Тайна» следует назвать художественным памятником их отношений: романс-акростих составляют слова «Я вас люблю».

Минеральные воды пока не давали желаемого результата. Зрение Алябьева продолжало ухудшаться. Оставалась слабая надежда, что продолжение лечения все-таки принесет плоды. После окончания курортного сезона Александр Александрович с сестрой перебрался на зиму в Ставрополь, чтобы в следующем году вновь вернуться в Пятигорск. Сестра ссыльного отправилась в Петербург в надежде добиться амнистии. Однако высокая «монаршая милость» выразилась в том, что император в конце февраля 1833 года повелел отправить композитора на жительство в Оренбург. Отсрочка отъезда из Пятигорска, связанная с лечением, не решала основного вопроса – о постоянном местопребывании. Не желая возвращаться в ссылку, Александр Александрович сделал попытку поступить на граж-данскую службу в Кавказской области. Ожидая решения кавказского начальства он в июне 1833 года выехал из Ставрополя в Пятигорск и здесь вновь встретился с Е. А. Офросимовой, которая приехала с супругом на Воды.

Ответа на запрос о службе из Петербурга на Кавказ не поступило, и в сентябре того же года композитор покинул Кавказские Минеральные Воды.

Тема Кавказа и в дальнейшем продолжала развиваться в его творчестве. Алябьева можно назвать родоначальником «русской музыки о Востоке». В письмах к друзьям из Оренбурга он сам себя назвал «кавказским певцом» и так же озаглавил цикл романсов о Кавказе. Они были опубликованы отдельной книжкой в 1834 году. Обложку украшал вид Пятигорска. В книжке было всего двенадцать романсов на стихи русских поэтов. Позже появилось еще одно «кавказское» произведение – «Черкесская песня» на стихи Лермонтова. Известна также песня «Черкес» на слова самого композитора. Будучи на Кавказских Минеральных Водах, он записывал и запоминал музыкальные мелодии горцев. Это помогло, когда композитор задумал написать оперу «Аммалат-Бек» на сюжет повестей А. А. Бестужева-Марлинского. Как жаль, что она так и не была завершена. Эту «кавказскую» оперу назвали «...последним предсмертным плодом души, изливавшимся пленительными звуками». Отрывки из ее либретто были опубликованы лишь за год до смерти композитора. А в 1840 году в жизни Алябьева произошло важное событие – он женился на Екатерине Александровне Офросимовой, овдовевшей к этому времени. Она соединила свою судьбу с любимым человеком, который по-прежнему находился в положении ссыльного.

«Я вступила в супружество уже во время его несчастия, не увлекаясь никакими житейскими выгодами, и только одно чувство любви и уважения к его внутренним качествам могло ободрить меня на такую решимость, несмотря на прежнюю вину его и на продолжающееся наказание», – писала она позже в одном из прошений на высочайшее имя о помиловании композитора.

С середины 1830-х годов композитору разрешили проживание в Московской губернии. Позже супруги Алябьевы жили в Москве в доме № 7 на Новинском бульваре. 29 апреля 1997 года в тяжелые годы смуты дом сгорел дотла и восстановить его не представлялось возможным. Тем большую историческую ценность приобрел в Пятигорске «дом умершей майорши Карабутовой» – жилище вдохновенного композитора. Это единственный в России мемориальный памятник, связанный с биографией А. А. Алябьева. Десять лет назад, несмотря на сложные времена и отсутствие финансирования, этот дом стал одним из отделов музея-заповедника М. Ю. Лермонтова.

Впервые завесу над тайной рождения и жизни этого старинного пятигорского дома приоткрыл сотрудник музея «Домик Лермонтова» С. И. Недумов, когда работал с документами пятигорского и ставропольского архивов. У него была совсем другая цель – разыскать те ценные сведения о пребывании М. Ю. Лермонтова в Пятигорске, которые еще не были известны, но как это часто бывает с исследователями, кроме нужных, главных, в процессе поисков попадаются и такие документы, мимо которых, подчас, просто невозможно пройти. Вначале С. И. Недумову попался список, где указывались один за другим владельцы дома: Котырев, а затем Карабутовы. Позже ему посчастливилось обнаружить сведения о пребывании здесь композитора А. А. Алябьева в 1832 году, жившего в доме «умершей майорши Карабутовой». Благодаря музейному сотруднику этот факт в биографии композитора давно уже введен в научный оборот.

Профессор А. Нелюбин в своем труде о Кавказских Минеральных Водах, изданном в 1825 году, упоминает дом Котырева (впоследствии А. К. Карабутовой) как один из лучших на Горячих водах. В лермонтовском музее находится копия рукописи А. И. Рюмина «Путешествие моего журнала из Рязани к Кавказским водам, предпринятое для излечения в 1825 году». По счастливой случайности автор журнала со спутником поселился именно в интересующей нас пятигорской усадьбе и, таким образом, оставил для потомков описание своего жилища.

Это все, что было известно сотрудникам музея о «доме Алябьева», который так и стали называть. В 1973 году, когда образовался Государственный музей-заповедник М. Ю. Лермонтова, жизнь была безмятежной, и казалось возможным осуществление самой невероятной мечты. У сотрудников музея возникла чудесная идея – воссоздать прежний облик старинного квартала, где находится лермонтовский музей.

Начались сборы сведений об усадьбах, соседствующих с Домиком Лермонтова, в том числе и о «доме Алябьева». Увы – исторических фактов оказалось не так уж много. Музейных сотрудников всегда интересовала, прежде всего, биография Лермонтова, а история Пятигорска была как бы приложением к жизни поэта. Вновь пришлось рыться в архивных хранилищах, разыскивать пожелтевшие от времени документы, исписанные разными почерками. В самом Пятигорске сделать это было уже невозможно – дореволюционный архив Управления Кавказских Минеральных Вод сгорел во время Великой Отечественной войны. Оставалась надежда хоть что-нибудь разыскать в Ставрополе, здесь хранится переписка начальства Кавказской области и других различных ведомств по гражданским делам. Какова же была радость, когда один за другим стали попадаться документы о жизни загадочных Котырева и Карабутовых в Пятигорске и интереснейшие сведения об их усадьбе. Удалось выяснить – какие здесь были постройки, какими вещами пользовались хозяева.

К началу XX века бывшая усадьба Карабутовой оказалась разделенной на три части. Ее флигель теперь имеет такой адрес: ул. Буачидзе, 3. На месте кухни и служб красуется двухэтажный кирпичный дом в стиле позднего модерна. Он построен в 1912 году и фасадом выходит на ул. Соборную под номером 20.

Угловой же дом, где когда-то жил композитор А. А. Алябьев, очень изменился. Он стал больших размеров. Со стороны Церковной (ныне Соборной) улицы дом дополнила большая каменная пристройка. Она ограничила с севера, ставший теперь уже крошечным, дворик, и в конце XIX – начале XX века неведомый нам хозяин дома устроил здесь нечто вроде гостиничных номеров. Пристройку разделили на небольшие комнатки, сдавая внаем и получая доход в курортный сезон. Несколько раз дом менял свой облик. Сначала его обложили кирпичом, а затем оштукатурили. Уличные фасады украсили разными незамысловатыми архитектурными деталями. Но именно они-то и придали дому неповторимый вид. В общем, стал он в начале нашего века неплохим украшением городского пейзажа, хоть и не отличался модной в ту эпоху роскошью стиля «модерн».

В двадцатые годы XX века дом заселили многочисленными жильцами, переделав его под коммунальные квартиры. Домоуправление постоянно следило за его состоянием, вовремя чинилась крыша, штукатурились стены, к каждому празднику подновляли и красили фасады. И хотя здесь не было удобств, дом исправно служил своим хозяевам.

Когда в 1973 году квартал, где находится «дом Алябьева», получил статус заповедного, то сотрудники лермонтовского музея сразу же решили после реставрации открыть в нем «музыкальную» экспозицию. На доме установили мемориальную доску в честь пребывания здесь русского композитора. По программе развития Государственного музея-заповедника М. Ю. Лермонтова реставрационные работы должны были начаться в 80-е годы. Газета «Правда» даже поспешила сообщить в 1985 году о том, что к 200-летнему юбилею композитора «дом Алябьева» гостеприимно распахнет свои двери. «Многое, – писал журналист Б. Степанов, – узнают те, кто придет в новый музей, посвященный яркой жизни и творчеству композитора-патриота, оставившего потомкам богатое наследие».

Увы – это оказалось всего лишь мечтой. К сожалению, тогда город оказался не в состоянии переселить в новые квартиры многочисленных жильцов мемориального памятника. А музей не мог принять под свое покровительство заселенный дом: не было средств на его содержание. И, как это часто у нас бывает, ценнейший памятник культуры оказался без надзора, хотя через некоторое время и переселили отсюда часть квартиросъемщиков. Без должного ухода дом стал стремительно разрушаться. Вид его напоминал фильмы ужасов – стена без фундамента, висящая в воздухе, могла обвалиться в любой момент.

Прошли еще годы, прежде чем дом А. А. Алябьева гостеприимно распахнул свои двери перед посетителями. Подготовленную в 1991 году проектную документацию реставраторы смогли реализовать лишь в 1997 году. Большая заслуга в этом принадлежит мэру города Ю. В. Васильеву. Это ему удалось добиться выделения средств на реставрацию старинной мемориальной постройки.

Сейчас в его уютных небольших комнатах размещена экспозиция, посвященная композитору. В одной из них проводятся камерные музыкальные вечера, а в двух небольших залах, что разместились в бывших пристройках конца XIX века, устраиваются художественные выставки, проводятся музыкальные концерты. За десять лет дом Алябьева стал очень популярен среди тех, кто не равнодушен к сохранению русской культуры.

А. Н. Коваленко

// Ставроп. хронограф на 2007 год. – Ставрополь, 2007. – С. 197–201.

Александр Алябьев - русский композитор, которого по праву считают родоначальником русского романса, прожил жил удивительно насыщенную самыми разнообразными событиями. В ней было все - романтические метания молодости, гусарская смелость, отвага и удаль, поиски собственного пути в музыкальном творчестве. Даже согласно русской пословице, не обошла его судьбу “сума и тюрьма”. Но в памяти потомков Александр Александрович останется автором музыки прекрасного романса “Соловей” - одного из наиболее известных русских романсов во всем мире.

Биография композитора Александра Алябьева кратко

Александр Алябьев родился 4 августа 1787 года в городе Тобольске. Его отец служил вице-губернатором, мать была в родстве с известным русским просветителем и издателем Новиковым. Семья Алябьевых была очень образованной, в ней много музицировали, постоянно посещали театральные постановки. Начальное образование мальчик, как и остальные дети, получил дома, но оно было качественное и разностороннее. После переезда в Москву Саша поступил в Благородный пансион Московского университета, который выпускал образованную дворянскую молодежь. Алябьев, например, осваивал игру на фортепиано и теорию композиции у И.Г. Миллера.

Алябьев - гусар

Не смотря на то, что уже в 1810 году Александр Александрович проявил себя как композитор, издав "Новый французский романс" и два фортепианных вальса, желание защищать Отчизну от врага, преобладало над желанием заниматься только музыкой, и он поступает в Ахтырский гусарский полк. В его составе под предводительством участвует в знаменитом сражении за Дрезден, не смотря на ранение. Вместе с русскими войсками вошел в Париж. Во время службы написал свое первое произведение - гусарский романс «Один еще денек».

Музыкальное творчество Алябьева

Живя в Москве и Петербурге, Александр Александрович очень подружился с писателем М. Н. Загоскиным, композитором А. Н. Верстовским и другими представителями литературной, музыкальной и театральной элиты. В 1822 году на сцене Петербургского императорского театра были поставлены комическая опера “Лунная ночь, или Домовые” и написанный в соавторстве с А. Н. Верстовским водевиль-опера “Новая шалость, или Театральное сражение”. Обе постановки не прошли незамеченными и имели успех.

В 1823 году Алябьев выходит в отставку и полностью посвящает себя музыкальному творчеству. Он пишет музыку ко многим спектаклям и водевилям, которые ставятся и в Москве, и в Петербурге. Но судьба приготовила неприятный сюрприз для него. В феврале 1825 года он в порыве гнева ударил уличенного в нечестной карточной игре одного из своих партнеров, который через несколько дней умер. Следствие признало виновным в его смерти Алябьева, и он оказался в тюрьме.

Не смотря на тяжелое положение заключенного, он не прекращал заниматься музыкой. Находясь в тюрьме, композитор написал свой самый знаменитый романс "Соловей". В это же время был написан комический балет "Волшебный барабан, или Следствие волшебной флейты", который был поставлен в Московском в 1827 году балетмейстером Ф. Бернаделли.

С 1827 года он отбывает ссылку на родине, в Тобольске, жил в приходе Захарьевской церкви, так как ему было вменено регулярное покаяние. Композитор в этот период занимается сочинением военной и церковной музыки.. В 1831 году Алябьев возвращается из Сибири, но до самой своей смерти будет находиться под надзором полиции.

Умер Александр Александрович Алябьев 22 февраля 1851 года, и был похоронен в семейном склепе возле Симонова монастыря в Москве. Через год там же была похоронена и его жена.

• Как это ни печально, но в России не существует могилы знаменитого русского композитора, потому что в 1930 году Симонов монастырь был уничтожен вместе с кладбищем. Никто не озаботился перенести прах композитора и сохранить его могилу для потомков.

АЛЕКСАНДР АЛЯБЬЕВ. ГОДЫ ЖИЗНИ

Александр Александрович Алябьев родился 4 августа 1787 года в семействе родовых дворян в городе Тобольске, где его отец Александр Васильевич (1746-1822) служил вице-губернатором. Мать, Анна Андреевна (умерла в 1813 году) , была дочерью Андрея Ивановича Новикова и Авдотьи Ионовны Григоровой. Иногда пишут, что известный издатель Н.И.Новиков приходился ей родным дядей, однако это не так: он представлял другую родственную ветвь. У Анны Андреевны были братья Федор, Петр, Иван, Нил и сестра Наталья, вышедшая замуж за полковника Федора Григорьевича Стрекалова. Алябьев получил хорошее домашнее образование и с детских лет приобщился к занятиям музыкой. Семья губернатора, который был покровителем местного театра и оркестра, не пропускала, практически, ни одного спектакля или концерта.

В 1796 г. семья Алябьевых переехала в Петербург, где Александр в 14 лет был зачислен на службу по горному ведомству. Одновременно начались серьезные занятия музыкой у И.Г. Миллера - "знаменитого контрапунктиста" (М. Глинка), у которого обучались композиции многие русские и иностранные музыканты. С 1804 г. Алябьев живет в Москве, продолжая образование в Благородном пансионе Московского университета , где занимается игрой на фортепиано и теорией композиции , и здесь в 1810 г. были изданы его первые сочинения - "Новый французский романс с аккомпанементом для фортепиано", два фортепианных вальса , написан Первый струнный квартет. Эти сочинения являются едва ли не самыми ранними образцами русской камерной инструментальной и вокальной музыки.

В 1812 Алябьев вступил добровольцем в армию, участвовал в Отечественной войне 1812 и заграничных походах русской армии в 1813-14 (в Иркутском и Ахтырском гусарских и Конноегерском полках). Примечателен факт участия Алябьева в беспримерной по изобретательности и смелости операции по взятию Дрездена, организованной и проведенной, практически без потерь, знаменитым партизаном и известным поэтом Денисом Давыдовым. Именно при взятии Дрездена Алябьев был ранен. Принимал участие в сражении под Лейпцигом, боях на Рейне и взятие Парижа. Награжден орденами св. Анны 4-й степени, св. Владимира 4-й степени и медалью в память войны 1812 г. Окончил войну в чине ротмистра. Затем военная служба продолжалась в Петербурге, где Алябьев в 1915 году сочинил одно из ранних своих произведений - гусарскую песню «Один еще денек».

В 1823 Алябьев вышел в отставку в чине подполковника "с мундиром и полным пенсионом". Живя попеременно в Москве и Петербурге, он сблизился с артистическим миром обеих столиц. В доме драматурга А. Шаховского он встречался с Н. Всеволожским - организатором литературного общества Зеленая лампа; с И. Гнедичем, И. Крыловым, А. Бестужевым. В Москве на вечерах у А. Грибоедова музицировал с А. Верстовским, братьями Виельгорскими, В. Одоевским. Алябьев участвовал в концертах как пианист и певец (прелестный тенор), много сочинял и все больше завоевывал авторитет у музыкантов и любителей музыки. В 1822 г. в Петербурге и Москве с большим успехом состоялись постановки его первой оперы "Лунная ночь, или Домовые" (либр. П. Муханова и П. Арапова) и написанной в сотрудничестве с А. Н. Верстовским оперы-водевиля “Новая шалость, или Театральное сражение”. В 20-е гг. на сценах московских и петербургских театров появляются водевили М. Загоскина, П. Арапова, А. Писарева с музыкой Алябьева ("Деревенский философ" (1823, Москва), "Путешествующая танцовщица-актриса, или Три сестры-невесты" (1824, Петербург, бенефис А. И. Истоминой; 1825, Большой театр, Москва, бенефис Д. С. Ришард), "Забавы Калифа, или Шутки на одни сутки" (1825, совм. с комп. Ф. Е. Шольцем и А. Н. Верстовским) и др ). В январе 1825 вместе с Верстовским Алябьев пишет музыку к прологу “Торжество муз” М. А. Дмитриева, прозвучавшему на торжественном открытии Большого театра.

Но нелепое происшествие 24 февраля 1825 изменило всю жизнь музыканта. Как-то раз за картами Алябьев уличил одного из игроков, своего знакомого помещика Т.М.Времева, в нечестной игре. Будучи человеком чрезвычайно несдержанным и вспыльчивым, он в запале ударил шулера, который через несколько дней скончался - по заключению врачей, от разрыва селезенки. И хотя Времев был серьезно болен, все попытки доказать, что смерть наступила вовсе не по причине стычки за картежным столом, ни к чему не привели. Алябьева обвинили в убийстве, было заведено уголовное дело. На суде не было доказано, что смерть Времева произошло от побоев, но факт азартной карточной игры и нанесения Времеву побоев был установлен. Три года провел Алябьев в тюрьме, где продолжал писать музыку. Именно находясь в тюремном заключении, Алябьев пишет своё самое знаменитое произведение - романс "Соловей". Тогда же им был сочинен комический балет "Волшебный барабан, или Следствие волшебной флейты" (судя по названию, - продолжение балета "Волшебная флейта, или Танцовщики поневоле"Маковеца, 1818), балет был поставлен в 1827 в Московском Большом театре (балетмейстер Ф. Бернаделли).


Высочайше утвержденным 1 декабря 1827 года мнением государственного совета Александр Александрович был приговорен к ссылке «на родину», на житье в Тобольск ("Исторический Вестник", 1908 года, апрель, "К биографии Алябьева " А.В. Безродного). В Тобольской ссылке Алябьев жил в приходе Захарьевской церкви, где ему вменялось регулярное покаяние. В этот период композитор занимается сочинительством военной и церковной музыки, в основном оставшейся неизданной. Церковные сочинения Алябьева в церковно-певческую практику не вошли. Рукописи их хранятся в библиотеке московской консерватории. Там же в Тобольске Алябьев организовал симфонический оркестр «казачьей музыки», руководил симфоническими и хоровыми концертами, выступал как дирижёр и пианист. К этому времени относятся широко известные романсы Алябьева, опубликованные в сборнике «Северный певец» (1828, 1831), и ряд оркестровых произведений.

В 1831 Алябьев с большим трудом добился "высочайшего соизволения" на "пользование" Кавказскими минеральными источниками. Поездка на Кавказ не изменила социального положения Алябьева, он по-прежнему ссыльный и по-прежнему находился под надзором местных властей. С февраля до начала курортного сезона 1832 года композитор жил в Ставрополе, затем переехал в Пятигорск. Из архивных документов известно, что остановился он в доме "умершей майорши Карабутовой", который сохранился до наших дней, с 1980 отмечен мемориальной доской, а с 1997 является отделом музея-заповедника М.Ю. Лермонтова ("Дом Алябьева").
Во время пребывания в Пятигорске Алябьев много работал: было положено начало новому большому этапу в творческой деятельности композитора - его занятиям музыкальным фольклором. Алябьеву принадлежат первые в России обработки песен - русских, украинских, цыганских, народов Заволжья, Средней Азии и Кавказа. Во время своего пребывания на Кавказе Алябьев работает над сборником украинских народных песен, в чем ему помогает известный ук­раинский литератор и фольклорист Максимович. Итогом пребы­вания на Кавказе стали романсы Алябьева, написанные в 1830-х годах и издававшиеся под общим заголовком «Кавказский певец» и опера «Аммалат-Бек» (на сюжет повести поэта-декабриста Бестужева-Марлинского).

В 1833-34 Алябьев жил в Оренбурге, затем - в Московской губернии. Сильное душевное смятение вызвала нечаянная встреча Алябьева с бывшей возлюбленной Екатериной Александровной Офросимовой (1803-1854, в девичестве Римской-Корсаковой, дочерью Марии Ивановны Наумовой и Александра Яковлевича Римского-Корсакова, дом которых на Страстной площади в Москве, помнивший Пушкина, Грибоедова, Дениса Давыдова, считался одним из прототипов дома Фамусова; в 1-м браке (с 1827 года) - за Андреем Павловичем Офросимовым (1788-30.7.1839), полковником). Еще до 1925 года Алябьев ухаживал за Екатериной Александровной, познакомившись с ней на одном из балов. Между ними начался роман, который прервался после ареста Алябьева. Ее образ вдохновил композитора на создание одного из лучших лирических романсов "Я вас любил" на стихи Пушкина. 20 августа 1840 года в селе зятя композитора В.М.Исленьева Рязанцы Богородского уезда в церкви Святой Троицы А.А.Алябьев обвенчался с овдовевшей к тому времени Екатериной Офросимовой. Екатерина Александровна писала: «Я вступила в супружество с Алябьевым уже во время его несчастия, не увлекаясь никакими житейскими выгодами, и одно только чувство любви и уважения к его внутренним качествам могло ободрить меня на такую решимость». Можно определить круг лиц, присутствовавших на свадьбе. Согласно записи в метрической книге, поручителями со стороны жениха были полковник граф Федор Иванович Толстой и корнет Николай Иванович Иохимсен, а со стороны невесты - князь Андрей Иванович Вяземский, титулярный советник Иван Петрович Рышков и Владимир Михайлович Исленьев. (Граф Ф.И.Толстой - это знаменитый Толстой-Американец, сват А.С.Пушкина, друг Д.В.Давыдова и П.А.Вяземского. Александр Алябьев на слова его дочери Сары (умерла в 1838 году) сочинил романс «Роза».)

Своих детей Алябьевы не имели, они заботились о Леониле Пассек (ок. 1824-1904), взятой на воспитание Екатериной Александровной. Отца Леонилы Василия Васильевича в начале XIX века также сослали в Тобольск, откуда многочисленная семья Пассеков приехала в Москву в 1825 году. В Тобольске Пассекам покровительствовали родственники композитора - Василий Федорович Алябьев и его жена Екатерина Ивановна, крестившая у Пассеков одного из сыновей. По приезде в Москву Пассеки сблизились с дочерью В.Ф.Алябьева Александрой Киреевой - красавицей, воспетой Пушкиным и другими поэтами. В 1842 году 18-летняя Леонила вышла замуж за капитана Григория Петровича Сорокина. Он происходил из тульских дворян, воспитывался в Императорском военном сиротском доме. Венчание состоялось 18 января в церкви свт. Спиридона Тримифунтского на Козьем болоте. Свидетелями со стороны жениха были его сослуживцы Павел Дмитриевич Рудаков и Алексей Абрамович Якимов, со стороны невесты - Екатерина Александровна Алябьева и брат Леонилы Вадим Васильевич Пассек (1808-1842) писатель, историк Симонова монастыря, друживший с А.И.Герценом и женатый на его «корчевской кузине» Татьяне Петровне Кучиной». На свадьбе мог присутствовать и сам А.А.Алябьев, по сведениям полиции, 30 января отбывший из Москвы в село Офросимовых Пущино Тульской губернии.

24 апреля 1842 года Алябьеву, находившемуся в столице полулегально, было высочайше предписано выехать на жительство в Коломну, куда композитор с женой отправился 16 мая.
«Коломна городок - Москвы уголок» - так говорили о самом красивом тогда городе Московской губернии. Здесь Алябьев создавал церковные хоры и оперу «Аммалат-Бек». До нас дошла запись местной пословицы, сделанная Александром Александровичем на титульном листе нотной тетради: «У дворян животы тонки, да длинны, а у купцов животы толсты, да коротки».
Сведений о пребывании Алябьева в Коломне почти не сохранилось. Круг его тамошнего общения нам удалось восстановить по архивным документам.
Из наиболее известных коломенских жителей того времени композитор мог встречаться с Иваном Ивановичем Мещаниновым и Савином Дементьевичем Шераповым.

Титулярный советник И.И.Мещанинов жил в старинном доме, который когда-то посещала Екатерина II (проезд Артиллеристов, 7, в усадьбе сейчас располагается артиллерийское училище). Современники отзываются о нем как о человеке хорошо образованном и склонном к уединению. Упоминает о Мещанинове как об уважаемой в городе личности и литератор Н.Д.Иванчин-Писарев, выпустивший в 1843 году книгу «Прогулка по древнему Коломенскому уезду». В Коломне он познакомился с «почетным гражданином Сав. Дем. Шераповым, храмоздателем и благотворителем неимущих, а притом и любителем отечественных древностей». К нему Николай Дмитриевич отнесся с заметной долей иронии. В письме к Д.П.Голохвастову он сообщает: «Я получил еще три письма от выступающего на литературном поприще коломенского почетного гражданина Шерапова, и все три со стихами».
Сам Н.Д.Иванчин-Писарев к родоначальнику русского романса Александру Алябьеву имел не последнее отношение: его тетка Елизавета Петровна была женою дяди композитора Петра Андреевича Новикова. К тому же Алябьев является автором музыки к двум стихотворениям Николая Дмитриевича. Иванчин-Писарев жил у себя в имении в селе Рудины Серпуховского уезда и, вполне вероятно, навещал Алябьева в Коломне.

Новиковы вообще тесно связаны с Коломенским уездом, где издревле находились их поместья. Родовая вотчина матери Алябьева - село Юрасово, пожалованное Новиковым еще в XVII веке. В середине XIX века это село (уже Бронницкого уезда) принадлежало двоюродному брату композитора Николаю Петровичу Новикову, соседнее же Семеновское - его родному брату Василию вместе с Николаем Петровичем и Авдотьей Ивановной Новиковыми.
В конце XVIII века в Коломенском уезде дядя Анны Андреевны (матери А.А.Алябьева) Борис Иванович Новиков владел селом Непецино, а ее братья - селениями Алешково, Хахалево, Обухово, Мощаницы и другими. В 1843 году Непецино принадлежало троюродному брату Алябьева литератору Петру Александровичу Новикову; Тарбушево, Обухово его двоюродному брату Николаю Петровичу; Алешково, Речицы, Хахалево - зятю И.А.Новикова Петру Артамоновичу Кожину; Мощаницы двоюродной сестре Алябьева Авдотье Ивановне Новиковой.

31 октября 1842 года в Успенском соборе коломенского кремля крестили Николая, сына канцеляриста Михаила Николаевича Лаврова и его жены Екатерины Сергеевны. Восприемниками были «коломенский помещик Александр Александрович Алябьев и коломенская дворянка девица Варвара Васильевна Иванова». М.И.Лавров служил в коломенском уездном суде. В 1839 году вышел в отставку, проживал с семьей в Коломне. Е.С.Лаврова, дочь майора Сергея Александровича Тиханова, имела братьев Василия, Александра и сестру Елизавету. Тихановы были знакомы с И.И.Мещаниновым (крестным отцом Александра и Елизаветы Сергеевичей).
1 апреля 1843 года в церкви Николы Гостиного в коломенском кремле крестили Иосифа, сына коломенского уездного доктора, коллежского советника и кавалера Федора Егоровича Сабинина и жены его Любови Николаевны. Восприемники - «подполковник Стефан Кондратьевич Канищев и 14 класса чиновница из дворян Екатерина Александровна Алябьева, урожденная Римская- Корсакова».

В Коломне Алябьевых могли навещать их родные: Соймоновы, Сорокины и другие: в фонде Коломенского уездного суда сохранились копии доверенностей, оформленных супругами в 1842 году. 3 июня Александр Александрович выдал доверенность своей сестре Авдотье Соймоновой на получение заемных писем от Екатерины Александровны (жены) на сумму 42 тысячи 857 рублей серебром. Сумма эта, судя по всему, была взята Екатериной Александровной для обеспечения приданым Леонилы Пассек. 17 июня Е.А.Алябьева оформила доверенность Г.П.Сорокину на управление своим имением, а 14 августа передала полномочия управляющего Ивану Петровичу Рышкову.

6 апреля 1843 года Екатерина Александровна Алябьева подала князю Д.В.Голицыну письменную просьбу: восстановить ее мужа на службе и ходатайствовать о разрешении ему жить в столицах. Разрешение было получено в июне. 5 июля в Коломенском городническом правлении А.А.Алябьев дал подписку в том, что ему «о Высочайшем соизволении разрешения... жительства в Москве коломенским господином городничим... объявлено». 17 июля он прибыл в первопрестольную и остановился в доме своей жены на Новинском бульваре (подробнее о судьбе дома Алябьевых можно прочитать на сайте проекта "Москва, которой нет" - "Дом Алябьева" и в статье православного журнала "Мир Божий" - "Последние часы дома Алябьева").

По сведениям полиции, с 6 по 12 августа Александр Александрович находился в селе Соймоновых Тарычево Подольского уезда, с 27 августа по 1 сентября - гостил в селе сестры В.А.Шатиловой Александрове Звенигородского уезда, а 15 сентября выехал в Дмитровский уезд в село Даниловское, принадлежавшее сестре Е.А.Алябьевой Софии Волковой.

18 февраля 1844 года в церкви Николая чудотворца на Арбате крестили дочь Сорокиных Александру. Восприемники отставной капитан Сергей Александрович Римский-Корсаков и Екатерина Александровна Алябьева. 1 июля 1845 года в церкви Николая чудотворца на Новом Ваганькове крестили Петра Сорокина: крестный отец - А.А.Алябьев, крестная мать - вдова подпоручика Анастасия Петровна Нудольская. 2 декабря 1847 года в церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы в бывшем Новинском монастыре крестили Екатерину Сорокину восприемниками были ее дядя Помпей Пассек и Екатерина Александровна Алябьева.

Александр Александрович Алябьев умер 22 февраля 1851 года, а 24 февраля скончался его двоюродный брат Николай Петрович Новиков. Братьев похоронили в Симоновом монастыре у церкви близ северной ограды, рядом с отцом и матерью композитора, братьями матери Нилом и Петром Новиковыми, а также ее сестрой Натальей Стрекаловой. Эпитафии на памятниках А.В.Алябьеву и П.А.Новикову принадлежали перу Н.Д.Иванчина-Писарева.

После смерти А.А.Алябьева его вдова часто посещала монастырь, заказывала панихиды. В 1853 году попечением Екатерины Александровны была возобновлена церковь у северной ограды, освященная во имя преподобного Александра Свирского чудотворца. Под церковью устроили усыпальницу, куда перенесли прах Алябьева. В течение 1854 года до самой смерти Екатерины Александровны здесь ежедневно служились молебны. Позже, очевидно, исполняя волю покойной, ежедневные службы заказывала ее воспитанница Л.В.Сорокина.

«Русская музыкальная газета» в 1901 году так описывала семейный склеп Алябьевых: небольшое окошко, льющее скудный свет, чугунная плита на возвышении, над плитой - распятие и несколько икон, перед ними - лампада, в стороне - обветшавшее кресло.

Симонов монастырь разрушили в 1930 году. Вместе с ним исчезли могилы композитора и его жены.

Родоначальник русского романса, замечательный композитор Александр Алябьев основал музыкальную пушкиниану, русскую камерную инструментальную музыку, стал предвестником многих будущих достижений национальной композиторской школы. Более всего известен вокальными произведениями, которые по сей день являются наилюбимейшими и часто исполняются даже в семейном кругу по воле настроения. Например, "Соловей", "Зимняя дорога", "Вечерний звон" и многие, многие другие.

Биография

Александра Алябьева с детства приучали к музыке. Есть сведения, что он брал фортепианные уроки у знаменитого Д. Филда. Во всяком случае, первое своё сочинение он посвятил ему, а это был фортепианный "Большой полонез" - первое в России настоящее концертное произведение в данном жанре.

Родился Александр Алябьев в Тобольске, в семье губернатора, что давало ему возможность получения прекрасного образования. Воевал с Наполеоном добровольцем, в знаменитом отряде поэта был тяжело ранен и награждён орденами за смелость и отвагу. А после окончания войны Александр Алябьев, композитор, целиком посвятил себя музыке.

В великосветских гостиных очень полюбились и постоянно исполнялись отрывки из его опер, водевилей, а особенно часто пелись романсы. Украшена биография Александра Алябьева людьми замечательными: он дружил очень близко с Грибоедовым, Шаховским, декабристами Бестужевыми, Мухановым. Делился планами и обсуждал концерты с Верстовским и братьями Вильегорскими. Жил в Москве - театральной жизнью. Даже "Торжество муз" на открытие Большого театра было написано Алябьевым совместно с Верстовским и Шольцем.

Ничто не предвещало

По всей стране стала известна музыка, которую сочинял Александр Алябьев. Фото тогда ещё не существовало, но портреты его писали известные в те времена художники - композитор был знаменит. Его романсы пели и в Петербурге, и в Москве, и в самых далёких городах. На сцене Большого театра шли его оперы "Деревенский философ", "Лунная ночь", балет "Волшебный барабан".

Однако в 1825 году погибает его партнёр по карточной игре. Внезапно. И Алябьев арестован. Обвинение в убийстве не доказано. Тем не менее композитор лишён всех чинов, орденов и дворянства. И сослан обратно в Тобольск. В очень далёкий сибирский холодный город, где когда-то прошло его счастливое детство. На портрете ниже изображен друг композитора и автор стихов лучших романсов Алябьева - Николай Огарёв.

Тобольск и Кавказ

Александр Алябьев так тяжело переживал это несправедливое обвинение, что только музыка могла удержать его от последнего шага. Здесь им был организован прекрасный оркестр, он выступает как пианист, устраивает всевозможные концерты. И пишет музыку, очень сильно отличающуюся от предыдущей, безоблачной. Здесь появляются его лучшие романсы: "Зимняя дорога", "Иртыш", "Два ворона". Но нервное потрясение дало о себе знать: биография Алябьева Александра Александровича как светского человека, вхожего в любой дом, была окончена. Композитор тяжело заболевает.

Через семь лет, в 1832 году, ему разрешено покинуть Сибирь и выехать на Кавказ для лечения. Там написаны его романсы, изданные сборником под заголовком "Кавказский певец". Задолго до главного собирателя фольклора М. И. Глинки именно Алябьев Александр Александрович записывает песни кавказцев, киргизов, башкир, гармонизует их и обрабатывает, используя в своём творчестве. Участвует вместе с Максимовичем в сборнике "Голоса украинских песен", что так полюбился Н. В. Гоголю. Здесь на портрете - хозяин салона, где многие произведения Алябьева исполнялись впервые, друг композитора, знаменитый Александр Грибоедов.

Возвращение

"Прощали" Алябьева очень постепенно: в 1835-м разрешили жить у родни в Подмосковье с полным запретом появления в столицах, в 1843-м разрешили жить в Москве, но под постоянным полицейским надзором. Это значит: не видеть публики, не бывать ни в гостях, ни на концертах, ни в театре. Потому и завершили его жизненный и творческий путь такие проникновенные романсы с ярким гражданским содержанием, как "Нищая", "Деревенский сторож", "Изба". И самые, нужно сказать, востребованные публикой до сих пор, да практически все его произведения периода ссылок стали академическими.

Ни один из первых сочинителей русских романсов не занял такого высокого места в русской музыке, как Алябьев Александр Александрович. Краткая биография и та впечатляет множеством событий его непростой жизни. Он работал практически во всех музыкальных жанрах, но центром его интереса была вокальная лирика. Более 180 песен и романсов сочинил Александр Алябьев. Композитор, биография которого как бы не предполагала такой упорной работы в адских душевных муках. Причём написал он романсы, до сих пор являющиеся шлягерами, такие как "Соловей" на стихи Дельвига или "Нищая" на стихи Беранже. Александр Пушкин, изображенный на портрете ниже, был автором стихов более двадцати лучших романсов Алябьева.

Творчество

Романсы Александр Алябьев писал на стихи самых лучших поэтов: своего любимого командира Давыдова, Жуковского, Вяземского, Козлова, Кольцова, Лермонтова. Двадцать два романса написаны на стихи Александра Пушкина, и пятнадцать из них - ещё при жизни поэта. В конце жизни его более других вдохновляли стихи Огарёва.

Написал Алябьев и много симфонической музыки, и камерной, и инструментальной: симфония ми минор очень хороша, трагичная увертюра фа минор, несколько концертных увертюр, множество концертов для различных инструментов соло с оркестром, танцевальные сюиты. До сих пор многие камерные ансамбли Алябьева изучаются в музыкальных училищах и консерваториях, а также звучат и в концертном исполнении. На портрете ниже изображён интереснейший человек времени Алябьева - декабрист Александр Бестужев-Марлинский, автор повести, по которой была поставлена опера на музыку Алябьева, и романсы на стихи Бестужева-Марлинского он тоже писал.

Театр, фольклор, духовная музыка

Наследие Алябьева для театра - демонстрация отличной музыки во всех известных на ту пору жанрах: это и оперы, и балет, и более двадцати водевилей, которые мало чем отличаются от опер, есть и кантата, и музыка к спектаклям драматических театров, а среди них - и комедии, и трагедии, и драмы. К московской премьере пушкинской "Русалки", к шекспировским "Буре" и "Виндзорским проказницам" тоже музыку написал композитор Алябьев.

Аранжировал, инструментовал, составил и издал немалое количество народных песен в сборниках - русских, украинских, татарских, среднеазиатских, кавказских. Более ста произведений духовного содержания вышло из-под его пера, среди которых - знаменитая литургия.

Судьба наследия

Как это часто случается с лучшими из художников, которым некогда заниматься работой для потомков или которые скромно не видят в себе создателей "нетленки", наследие Алябьева по большей части не сохранено. Из 450 произведений (это примерная цифра) большинство - всё ещё в рукописях, которые за прошедшие лихие полтора века просто утеряны. Многие из его произведений опубликованы, но почему-то незаслуженно забыты. А эта музыка превосходна и вполне может составить и себе, и композитору посмертную славу, сделавшись такими же шлягерами, как, например, "Соловей" на стихи Дельвига.

Целых пятьдесят лет после смерти композитора и его творчество, и его биография не подверглись сколько-нибудь серьёзному разбору. А ведь и то и другое так многогранно! Сколько же чудесных и таких нужных нюансов уже невозможно вернуть из пыли времён! До 1825 года из печати имя Алябьева практически не уходило, зато после - только редкие, буквально единичные рецензии на романсы. Искажалась его биография, наполнялась ошибочными или неполными данными, так потомки почти потеряли доброе имя и замечательное творчество композитора и музыкального деятеля.

Стойкость и принципы

Даже невыносимые ложные обвинения душу настоящего творца. Ведь то же самое стремление к свободе, мотивы одиночества, сострадания и страдания, тоска по справедливости, то есть тот же круг образов, характерный для всего творчества, мы можем наблюдать и в самый последний из его периодов.

Александр Алябьев, композитор столь же талантливый, сколь и несчастливый, получил некоторое утешение от встречи с любимой прежде женщиной, той, что носила в девичестве громкую фамилию Римских-Корсаковых. Тогда был написан один из лучших романсов алябьевской пушкинианы - "Я вас любил". Эта женщина, Е. Офросимова, когда овдовела, стала женой композитора.

Николай Огарёв и Бестужев-Марлинский

Композитор Алябьев и поэт Огарёв очень сблизились в сороковых годах позапрошлого века. Лучшие романсы Алябьева - "Изба", "Кабак", "Деревенский сторож" - были созданы на стихи Огарёва. Задолго до появления исканий Мусоргского и Даргомыжского светские романсы обогатились темой социального неравенства. У поэта с композитором было много общего: арест и ссылки, по крайней мере. Хотя Алябьев претерпел это всё несправедливо и как бы случайно, а Огарёв был убеждённым новатором и конституционистом, за что и преследовался законом. Огарёв и Герцен, "Колокол", Англия - все это знают и помнят.

Три последние оперы Алябьева тоже звучат с характерными бунтарскими настроениями, это и шекспировская "Буря", и "Эдвин Оскар" по текстам древних кёльтских сказаний. Но особого слова заслуживает опера "Аммалат-бек" по одноимённой повести Александра Бестужева-Марлинского и романс на его же стихи "На Кавказ слетелись тучи". Его убили на Кавказе в 1837-м, и эта потеря едва не сразила Алябьева: это был уже третий убиенный из любимых им поэтов. И все - Александры: Пушкин, Грибоедов, Бестужев-Марлинский. Мятежный декабристский дух так и не угас в произведениях композитора.

Возвращение памяти

Начало исполнения ранее никому не известных сочинений Александра Алябьева состоялось только весной 1947 года. Тогда был организован концерт в где прозвучали через сто с лишним лет полного забвения "Вариации для скрипки с оркестром", "Третий струнный квартет" и две оркестровые увертюры. Успех был грандиозным! Пропагандой камерного творчества композитора занимались такие великие музыканты, как Гилельс, Ойстрах, и коллективы - хор имени Свешникова, Государственный квартет имени Бетховена.

С 1949 года издаются никогда не публикованные произведения Алябьева, попутно раскрываются белые пятна его биографии. Приходило понимание той великой роли, которую он сыграл во всей истории музыкального искусства России. Самое интересное то, что в разных архивах продолжают обнаруживать его неизвестные сочинения. Поскольку странствия его продолжались долго и география их обширна, могут случиться и ещё открытия подобного плана.